«Идите и остановите прогресс»
23 апреля знаменитый театр на Таганке справил свое сорокалетие. Театр, который, безусловно, заслуживает модного ярлычка «культовый». Правда, его культовость давно уже в прошлом. Она накрепко связана с расцветом советского диссидентства. В рамках этого явления часть советской интеллигенции, вскормленная нелепой хрущевской оттепелью, вознамерилась учить жизни большую и серьезную страну. Образно это напоминало ситуацию, когда недозревший юноша, ничего не видевший в жизни, кроме книжек и заботливых родителей, пытается вершить над родителями суд ввиду их «грубости», «ограниченности», «непоэтичности» и т.д. Легкость и одновременно низость данной ситуации заключается в том, что недозрелый «судья» получил возможность оценивать родителей применительно к «идеалу», потому что они защитили его от невзгод, создали ему сносные условия жизни, окружили его всепрощающей заботой ценой самоотверженного труда. Таганка с удовольствием расшатывала сознание советского человека, исключительно доверчивого к официально сказанному или написанному слову. Психотип диссидентствующего интеллигента весьма выпукло проявился в одном из интервью главного режиссера Таганки Ю. Любимова, данном им Е. Киселеву в программе «Герой дня» несколько лет назад. Когда зашла речь о стиле руководства театром, Любимов неожиданно для журналиста заявил, что в театре не может быть никакой демократии, что такой «сложный» организм может давать результат только лишь при железной дисциплине и единстве руководящей воли. Забавно, что в той же программе знаменитый музыкант и дирижер М. Ростропович совершенно независимо от Любимова сказал то же самое про стиль руководства оркестром. Вспоминая диссидентские выверты обоих мэтров нашей демократической культуры, задаешься вопросом: почему эти люди считали, и, по-видимому, считают до сих пор, что руководство таким огромным, сверхсложнейшим механизмом как государство, намного легче чем руководство театром или оркестром? Иначе становится непонятной их пафосно-трагедийная критика сталинской эпохи, которую они осуждали за жестокость, бесчеловечность, презрение к человеку, хотя любой квалифицированный гуманитарий знает, какие масштабные задачи были решены этим самым обществом: индустриализация и ВПК за 10 лет, победа в войне над самой сильной в военно-техническом отношении державой тогдашнего мира – Германией – за 4 года, 5 лет на восстановление разрушенной войной страны. Если понимать под эффективностью способность достигать результата в любой сфере деятельности, то эти результаты сталинской империи остаются до сих пор непревзойденными в истории. Интересно, неужто Любимов и Ростропович считают, что такие результаты в тех условиях могли быть достигнуты без жесткой дисциплины, максимальной спаянности коллектива, которым является общество, и без единства руководящей воли (дирижера, режиссера)?
Правда, в юбилейном интервью, которое дал Ю. Любимов «Комсомольской правде», можно найти некоторые проблески здравомыслия по данному вопросу: «С ними, с актерами, надо очень жестко. Есть табель о рангах, и без нее жизни не бывает. А превратное понимание свободы приводит к хаосу, что мы и продемонстрировали – все развалили, впали в нищету, и теперь с трудом выбираемся из нее».
Вашими бы устами, Юрий Петрович, да вовремя бы! Как будто мы не помним, кто разваливал. Весьма наивно рассчитывать, что это искреннее прозрение и покаяние. Юбилейный спектакль в театре на Таганке носит пафосное, самовлюбленное название – «Идите и остановите прогресс». Видимо, название прозрачно намекает на то, что то, что делала «героическая» Таганка – это и был прогресс. Хотя, на наш взгляд, с этого, в том числе начинался хаос. Хочется вспомнить такого востребованного театром персонажа, как Эдип: поняв, что он совершил, пусть и невольно, Эдип выколол себе глаза, и не устраивал никаких юбилеев. По крайней мере, это честно.
Некстати: само название театра – Таганка – безусловно предполагало фрондерскую параллель со знаменитым блатным гимном. Именно заигрывание с блатной тематикой также было отличительной чертой «прогрессивной» интеллигенции (наиболее яркий пример – В. Высоцкий, прима Таганки). Вообще, творческая интеллигенция всегда с еле скрываемым восхищением обращалась к образу разбойника и нарушителя порядка. И не подумайте, что это надуманная, случайная параллель. Один из современных либеральных философов В.М. Вильчек утверждает следующее: «Стремление к разрушению – противоположный творчеству путь преодоления отчуждения, преступный путь возвращения в «рай», удовлетворения первой человеческой потребности. Поэтому преступление, как и творчество, столь часто выглядит амотивным, бескорыстным, самодовлеющим. В «начале», в завязи они вообще едины». Что называется, без комментариев. Очень хочется дожить до того времени, когда интеллигент произнесет название юбилейного спектакля Таганки в качестве призыва.
П. Уваров